— Доходит только наименьший из кораблей, но мы подплываем достаточно близко. Есть еще корабли Ангуса.

— Тоже вооруженные?

— Вам лучше спросить его самого.

— Да ты хитрец, — с улыбкой произнес король. Формально его власть была высшей в стране, но Арчибальд Дуглас, граф Ангус, становился регентом [15] в любое отсутствие короля. Однако если Джеймса народ любил, то Ангуса боялся. — Думаю, завтра он вернется из Стерлинга, — продолжал Стюарт, и выражение лица Рэма при этих словах резко изменилось. — Тебя раздражают его повеления, — сделал вывод король. — Хотя навряд ли ты его боишься.

Дуглас скривился.

— Я боюсь не его, а себя и того, что однажды могу сделать с этим чертовым тираном.

Джеймс снисходительно покачал головой.

— Все вы дикари, но я знаю, что Арчибальд любит тебя и желает только лучшего.

— Лучшего для него самого, что не одно и то же, сэр, — уточнил Рэм.

Даже говоря о стальной хватке графа Ангуса, он не стал бы недооценивать короля. Временами Стюарт казался беззаботным и мягкосердечным, но, когда дело касалось власти, он не остановился бы ни перед чем и мог бы перевешать всех своих лордов.

На следующий день в королевский замок явились не только Арчибальд Дуглас с сыном и двумя сотнями своих людей, но и целая толпа раздраженных, недовольных друг другом дворян. Джеймс решил было принять всех сразу, но быстро понял свою ошибку и установил строгий порядок аудиенций. Это тоже не способствовало улучшению отношений между лордами. Когда Стюарт первым принял своего адмирала, графа Арана, то это повергло Арчибальда Кэмпбелла в новый приступ ярости. Тем временем король расспрашивал Гамильтона о ходовых качествах нового флагмана, «Великого Майкла», и рассказывал о том, как теперь все судоверфи Шотландии займутся производством современных военных кораблей. Адмирал умолчал об инциденте с судном Роба Кеннеди и вместо этого начал жаловаться на набеги. Джеймс пообещал разобраться с этим.

Затем в зал ввалился Кэмпбелл. Манеры графа не отличались изысканностью, он говорил на диалекте горцев и сплевывал на ковер. Королю приходилось терпеть, напоминая себе, что без помощи этого человека не удалось бы разбить предателя Мак-Доналда.

— Черт побери, Джеми, этот сукин сын Аран был допущен к тебе раньше меня!

— Я ценю тебя, Арчибальд. Разве не ты — дворцовый эконом?

— Пустое бренчание, Джеми, против главного адмирала.

Король вздохнул. Аргайл, этот хитрый старик, был жаден до власти, и другие лорды опасались, что вскоре он захватит все западные земли. Но это единственный способ предотвратить бунт. Арчибальд Кэмпбелл должен оставаться преданным короне.

— Губернатор, — сказал король. — Губернатор северо-западной Шотландии. Думаю, это звучит лучше.

Глава клана заворчал от удовольствия и удержался от очередного плевка на ковер.

— Вот что значит пост из рук короля!

— Ну а теперь, Арчибальд, излагай свои жалобы.

— Проклятые Кеннеди увели моих призовых бычков! Разрешаешь мне повесить этих ублюдков?

— А я думал, что твоя дочь обвенчана с Доналом Кеннеди, и поддерживал такой брак.

— Отдать дочь губернатора за паршивого Кеннеди?

Стюарт взорвался:

— Вижу, титул уже крепко засел в твоей башке! Но ведь можно и лишиться этого!

— Чего, башки или титула? — попробовал сострить Аргайл.

— Господи, мало того, что Гамильтоны перегрызлись с Кеннеди, теперь еще и Кэмпбеллы присоединяются к драке! Хватит! Подпишете соглашение о женитьбе и о дружбе, и не позже, чем отправитесь отсюда.

Арчибальд понял, что спорить бесполезно, и пошел на попятный:

— Дочь Аргайла должна обручаться в столице.

Король покачал головой.

— В Стерлинге. В королевской часовне, думаю, ты оценишь такую честь. Есть у вас другие одеяния, кроме овечьих шкур?

Аргайл с гордостью выпрямился.

— А как же, Джеми. Это будут медвежьи шкуры!

Король закатил глаза.

Следующим посетителем оказался Арчибальд Кеннеди, который обрушился фазу на Гамильтонов, Кэмпбеллов и Дугласов.

— Боже Всемогущий! — проговорил король. — Теперь ты втягиваешь в ссору еще один клан, Арчибальд. Но обвинения требуют доказательств.

— Ваше Величество, берберийская кобыла, которую я предназначал для вас, принадлежит теперь моей племяннице Валентине, Черный Дуглас продал ей лошадь и предоставил чек. Вы можете посмотреть — кобыла в вашей конюшне.

Глаза Джеймса сузились.

— Смотри не ошибись, Кассилис, я не потерплю междоусобиц и лично займусь расследованием. А потом прикажу повесить виновных.

Воровство скота и требование денег за его возвращение было обычным делом до того, как Стюарт решил покончить с грабежами так же, как с убийствами, поджогами и насилием. Эти преступления оскверняли корону, и суд вершил лично король.

— Пришли ко мне Роба Кеннеди, — устало сказал он.

Известие о нападении на море ошарашило Джеймса. Пока эти чертовы лорды дерутся друг с другом, Англия, похоже, решила начать войну.

— Жаль, что я не выслушал тебя первым, Роб. Адмирал грызется с губернатором из-за стада овец, в то время как враг разбивает шотландские суда. Когда в опасности границы страны, мне нужно единство, и единство я ставлю превыше всего! — Король ударил кулаком по столу.

Подданные поговаривали, что их правитель крепок задним умом, он сам часто страдал от этого. Уже давно Стюарт собирался обзавестись собственной военной флотилией и спустил на воду такие суда, как «Лев», «Маргарет» и «Майкл», но, похоже, вскоре потребуется больше кораблей, а значит, и людей, способных управлять ими.

— Спасибо за новости, Роб. От англичан нам одни только неприятности. — Как только король произнес эти слова, то сразу вспомнил о своей рыхлой жене, и Роб подумал о том же. — Я слышал, твоя дочь, леди Валентина, прибыла с тобой. Буду счастлив познакомиться с ней.

— Благодарю, Ваше Величество, — ответил тот, мгновенно пожалев, что не оставил свое сокровище дома, где на него не пал бы случайный взгляд короля.

Джеймс с улыбкой добавил:

— Джанет обрадуется визиту родственницы. Говорят, женщины из клана Кеннеди — самые красивые и самые рыжие из всех.

— Да, сэр, моя Тина просто огненная.

— Сегодня вечером будет представление. Надеюсь, вы вместе с дочерью присоединитесь к нам.

Глава 12

Ада безжалостно затягивала шнуры корсета, чуть не задушив при этом свою воспитанницу. Обеим женщинам потребовалось меньше суток, чтобы разглядеть разницу между костюмами Тины и придворных дам. Мужчины теперь носили камзолы с накладными плечами и прорезями на рукавах, сквозь которые выглядывал шелк рубашек. Платья женщин были на подбивке и с вышивкой, а у королевы и с плюмажами [16] и драгоценными камнями. Глубина декольте шокировала, а сзади воротники вздымались так высоко, что казались рамой для лица. Но больше всего Тине понравились слоеные, в сборку, воротнички, напоминающие тарелки, которые носили под подбородок. Ада уже скопировала один такой, а на самом красивом, изумрудно-зеленом платье девушки старались вырезать декольте пониже. В сочетании с белым воротничком и взбитой пылающей копной волос наряд не должен был выглядеть слишком уж старомодным.

Тина делила комнату с Мэг Кэмпбелл. Когда обе девушки вошли в банкетный зал, то с облегчением увидели Донала Кеннеди и Патрика Гамильтона, спешащих навстречу. Мэгги ухватилась за руку жениха, и парочка направилась искать уголок поукромнее. Тина улыбнулась Патрику.

— Не ожидала увидеть тебя здесь.

— Я тебя тоже, — ответил тот, мысленно благодаря судьбу за то, что его нос уже зажил.

Девушка придвинулась ближе.

— Твой отец ворвался к нам в Дун, обвиняя братьев в краже его овец, а потом мой старик обрушился на твоего, что тот, дескать, плохо охраняет суда. Ну и цирк они устроили! А теперь главы обоих семейств жалуются друг на друга королю. Я боялась, что нам не позволят больше видеться.